42 дня  - Силен Эдгар

– Мама нас ждет сналужи? – спросил он.

– Понятия не имею, – сухо ответил Саша. – Иди посмотри, если хочешь.

– Сам посмотли! – закричал Жакоб. – А мне еще надо успеть поплощаться с длузьями!

Жакоб помчался к ребятам меняться стеклянными шариками. Ему досталось несколько шариков в крапинку и один темно-синий в полоску. Как же он был рад! Всё это ему очень пригодится в путешествии! Чуть дальше Валентина о чем-то беседовала с подругами, украдкой поглядывая на Сашу. Он несмело подошел к ней. Девочки смотрели на мальчика во все глаза и противно хихикали. Саша был неприятно поражен. Валентина одним жестом заставила их замолчать и пристально посмотрела на него.

– Ну что? Уезжаешь? – спросила она.

– Да, хотел с тобой попрощаться…

Смущенный тоном, которым с ним заговорила Валентина, Саша не знал, что добавить.

– Тем лучше! – встряла некрасивая девочка, которую Валентина считала своей лучшей подругой. – Мы больше никогда не увидим твою крысиную мордочку!

Саша почувствовал, что его разрывает на части. Сколько злости! Ну что он сделал, чтобы заслужить такое?!

– Немедленно замолчи, Анастасия! – вскричала Валентина.

Противная девчонка, присмирев, опустила голову. В этот момент открылись ворота школы, и девочки пошли к выходу. Валентина и Саша остались позади всех.

– Послушай, Саша… Мне жаль, что ты уезжаешь…

– И ты говоришь мне это только сейчас! Ты же со мной уже две недели не разговариваешь!

– Понимаешь… у меня не было времени!

– Да? Ты же буквально вчера обсуждала меня со своей подругой. Она говорила, что у меня вши, чесотка… А ты ей сказала, что тебе меня жалко!

– Саша, прости, я тут ни при чем! Я не могу больше дружить с тобой, и я не хочу, чтобы другие думали, что мы дружим!

– Но почему? – спросил Саша растерянно.

– Мои родители считают, что…

– Валентина! Вот ты где! – воскликнула надменная дама, возникшая вдруг рядом с ними. – Что ты тут делаешь с этим паршивым мальчишкой?

Схватив дочь за руку, дама мгновенно увела ее, смерив Сашу презрительным взглядом. Валентина успела прошептать Саше «прости!» перед тем, как исчезнуть за школьным забором. Саша остался один в опустевшем школьном дворе, полный отчаяния, готовый разрыдаться. Он совершенно не понимал, почему все на него ополчились. Пару минут спустя к нему подошла мама. Не тратя попусту слов, она крепко обняла Сашу. Мальчик дал волю чувствам и расплакался. Жакоб тихонько взял Сашу за руку. Втроем они как будто образовали спасительное облако любви и нежности.

– Успокойся, мой дорогой, у нас еще столько дел! – сказала мама. – Завтра вас ждет большое путешествие.

Дома всё было вверх дном! Настоящий кавардак. Из шкафов вынули по крайней мере половину их содержимого. Одежда родителей кучей лежала на столе, детский чемодан стоял раскрытым. Папа складывал рабочие инструменты в дорожную сумку.

– Вы тоже уезжаете на этих выходных? – поинтересовался Саша.

– Мы отвезем вас на вокзал, а сами поедем в Тулузу следующим поездом.

– То есть мы поедем одни? С нами будет только дядюшка Жан?

– Саша, ты ведь уже большой мальчик! Я всё объясню Жану. Не сомневайся, всё будет хорошо!

Пока папа и мама собирали вещи, Саше поручили прибраться в ванной комнате. Жакоб в это время бездельничал и слонялся по квартире. Он постоянно ронял свои шарики и тут же бежал их поднимать.

– Почему бы тебе не пойти к мадам Напёрсток? – предложила ему мама, не зная, что еще придумать, чтобы занять малыша.

Мадам Напёрсток была их соседкой снизу. По-настоящему ее звали мадам Коэн. Она держала швейное ателье в этом же дворе, а в ее карманах всегда водились конфеты, пусть иногда и подтаявшие. Жакоб очень любил гостить у нее, разбирать пуговицы и распутывать нитки. Он не заставил себя просить дважды и убежал вниз, а все остальные наконец-то смогли сосредоточиться на сборах. Никто не путался под ногами, и дело сразу пошло быстрее.

Мадам Коэн была единственной соседкой в доме, которая с ними еще разговаривала. Остальные соседи чаще всего просто не замечали семью. Случалось, мама и папа находили под дверью квартиры мусор. Там же часто валялись письма, которые кто-то доставал из почтового ящика, вскрывал и вымазывал в грязи. Эти проявления людской злобы приводили Сашу в смятение. Ему казалось, что в последнее время подобное стало происходить всё чаще. Папа не раз говорил сыну, что тот слишком впечатлителен и что не следует обращать внимание на такие вещи. Но как же это было непросто!

Когда соседка привела Жакоба домой, Саша с родителями как раз заканчивали уборку. Мадам Коэн дала каждому по конфете, крепко обняла маму и сказала ей: «Вы совершенно правы. Детям там будет лучше, даже если вас не будет рядом с ними».

У Саши сжалось сердце от мысли о предстоящем расставании. В кармане у него лежал конверт с новым адресом родителей, и мальчик всё время чувствовал его присутствие. Мама сказала, что им нельзя будет звонить: в доме, где родители станут работать, скорее всего, не будет телефона. Но мама обещала писать как можно чаще и попросила сына отвечать на каждое письмо. Саша не очень-то любил писать, но, видя, как мама расстроена надвигающейся разлукой, он не раздумывая дал обещание. «Конечно, я буду писать вам каждую неделю!» – сказал он.

Ранним утром следующего дня вся семья отправилась на вокзал. Им пришлось встать в четыре утра, и их невыспавшийся вид мог бы напугать случайных прохожих. Как же странно было закрывать за собой дверь! Шедший мимо сосед пробурчал: «Скатертью дорога!» Потрясенный, Саша взглянул на родителей, но они как будто не слышали этих слов. Идя друг за другом, они протиснулись в метро, таща за собой тяжелые чемоданы. Саше приходилось часто останавливаться: ручка чемодана врезалась ему в ладонь. Ему было так тяжело, что, казалось, еще чуть-чуть, и его спина сломается под тяжестью груза. Саша видел, что его частые остановки не очень-то радовали папу, и он стал останавливаться реже. С мальчика градом катился пот, он с трудом затащил чемодан в вагон метро и чуть не наступил на ногу почтенной даме, которая поспешила отойти от него, ворча что-то себе под нос.

Люди смотрели на семью косо, и никто не спешил уступить им место. На каждой станции Сашу толкали вновь вошедшие пассажиры. Когда наконец они прибыли на вокзал и Саша смог внести чемодан в вагон, он испытал огромное облегчение. От перенесенного напряжения ему хотелось разрыдаться. В горле был комок, живот болел. Тут откуда ни возьмись на перроне появился Жан. Он улыбался.

– Ну что, ребята? Едем на каникулы к дядюшке? – поприветствовал он родственников.

– Жан! Это ты! – хором воскликнули мама и Саша.

Жакоб, испугавшись, спрятался за брата.

– Малыш Жакоб, ты меня не помнишь, но я брат твоей мамы. Буду очень рад познакомиться с тобой поближе, – поспешил успокоить его Жан.